Неменский Борис Михайлович,
руководитель Управления НХО ГБОУ ГМЦ ДОНМ,
Народный художник России,
академик Российской академии художеств,
академик Российской академии образования,
Профессор ВГИК, Лауреат Государственных премий
СССР и РФ, орденов «За заслуги перед Отечеством»,
международных премий
руководитель Управления НХО ГБОУ ГМЦ ДОНМ,
Народный художник России,
академик Российской академии художеств,
академик Российской академии образования,
Профессор ВГИК, Лауреат Государственных премий
СССР и РФ, орденов «За заслуги перед Отечеством»,
международных премий
—
ЗАКОН УПОДОБЛЕНИЯ КАК ОДНА ИЗ ЦЕНТРАЛЬНЫХ
ПРОБЛЕМ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ПЕДАГОГИКИ
—
Ныне большинство специалистов уже начали привыкать к идее, что искусство нельзя преподавать идентично наукам. Знания необходимы, навыки также, но их недостаточно. Разговоры о переживании, сопереживании, проживании — на слуху. Об этом пишется в статьях, программах, диссертациях. Говорится, пишется, но на практике применяется чрезвычайно редко, фактически это зависит даже не от недостаточной профессиональной грамотности педагога, а от неразвитости более широкой — эмоционально-художественной. Почему так?
—
Причина во многом в том, что эти термины остались декларациями, не перешли в реальный опыт подготовки учителей искусств, не стали неотъемлемой частью их профессии.
—
Если мы соглашаемся с тем, что проживание является основной формой передачи опыта, чувств, т. е. передачи сути любого произведения искусства, то необходимо осознать уподобление как основной, может быть, единственный реальный способ не понимать, а именно проживать содержание. То, что это относится к проживанию образов литературных героев, всем понятно. Кто из нас, читая увлекшее нас произведение, не переносил бы на себя любимый образ книги, не проживал бы его? Этого не происходит, если в произведении есть лишь сюжет, но нет биения жизни (т.е. это подделка, халтура, а не литература). Правда, это может происходить и от полной неподготовленности читателя к чтению такого уровня художественного произведения.
—
Любое общение с искусством двустороннее. Произведение лишь передатчик чувств, мыслей от автора к воспринимающему. Диалог! К этому диалогу интуитивно стремится художник любого века. К нему должен быть готов и зритель, и читатель, и слушатель.
—
Да, воспринимающий должен быть эмоционально и опытом своей культуры готов к проживанию. Восприятие любого произведения — это труд. Труд ума и чувств. А любой труд требует тренировки, требует опыта. В этом плане, мне кажется, в преподавании искусства недооцениваются или даже примитивно понимаются злополучные ЗУНы. Мы не учитываем, что не только в практической работе существуют навыки! Навыки восприятия, переживания, сопереживания тоже требуют системного, мудрого развития, постепенных, все усложняющихся тренировок, как и любые другие навыки. «Душа обязана трудиться», но любой труд — это опыт, это развитие, поддающееся тренировке, ее требующей.
—
Я и хочу здесь попытаться найти формы объяснения этой стороны приобщения к искусству, без которой фактически никакие знания и умения реального приобщения не дают. Дают знаточество, порождающее снобизм, который, возможно, не лучше безграмотности. Особенно здесь опасна подмена практики теоретизированием.
—
В художественной педагогике эта проблема пока в запустенье. Однако проблема уподобления довольно серьезно разрабатывалась в иных областях художественной культуры. Без этого не могло строиться образование ни актера, ни режиссера. Система Станиславского построена на этом. Читая не только его труды, но, знакомясь с мыслями ведущих режиссеров, можно легко вычленить этот компонент. Наталья Сац в своих педагогических работах об этом подробно говорит.
—
Актера учат уподобляться в специально разработанных учебных этюдах. На этом даже строятся разговоры с абитуриентами. Этюды на уподобление предлагаются очень разные по характеру объектов и по способам уподобления: «Изобрази несчастную старуху или… половую тряпку, но так, чтобы тебе, молодому, пышущему здоровьем парню мы поверили». Не раз я являлся свидетелем, как давались задания актерам-студентам на уподобление по моим картинам и портретам. Вот только о натюрмортах не слышал… У актеров разработана методика и постоянный тренаж.
—
Тема уподобления как способа проживания содержания не рассматривается еще в процессе обучения педагога искусства. Даже профессионалы-художники воспитываются вне этой идеи. Как некогда у актеров, у них тут все на личной догадке, на интуитивном уровне. Я также, интуитивно пользуясь способом уподобления при создании своих работ, раньше не задумывался о его существовании. Только занявшись художественной педагогикой, я начал это «подозревать». Сейчас я вижу, как трудно даже ученым мужам от педагогики и психологии поверить в необходимость такого компонента педагогического профессионализма в преподавании изобразительного искусства. А нужно не только поверить, но и обеспечить педагогам овладение этим мастерством. Это относится как к детской педагогике, где оно все же легче понимается (игровой метод!), так и во взрослой, вузовской. Уподобление при рисовании натурщика? А еще хуже натюрморта? Да, такой опыт есть!
—
Представляя на разные компетентные комиссии учебники по искусству для детей, я встречаю удивленные глаза экспертов, когда они читают про косвенную подсказку о соответствии эмоционального образа, например, здания храма чему-то иному, например богатырю, крестьянке или… хору. Есть глубокое непонимание, что образ в искусстве (а архитектура — искусство) может, должен восприниматься метафорически, иносказательно, и глубокое восприятие без уподобления здесь невозможно. Нет, говоря про здания, нужно, мол, объяснить его пропорции, конструкцию, назвать нужные цифры, т.е. дать знания, а не эфемерные эмоциональные параллели. «Это ненаучно. Этого не может быть, потому что не может быть никогда…». Нет, именно научно! Но по законам художественного мышления.
—
Все это прекрасно понимают талантливые учителя и, естественно, понимают дети. Они легко могут ощутить себя, например, устремленным вверх шпилем Адмиралтейства или распахнуть широким объятием руки, изображая Исаакиевский собор. И нарисовать или сконструировать их, внутренне прожив, почувствовать себя ими, т. е. уподобиться им. Они легко, как актеры, могут почувствовать себя деревом или собачкой (больной, веселой), жирафом или слоном и т.д. Почувствовать телом, а движениями изобразить.
—
Без уподобления действительно не может произойти полноценного (не механического) творческого процесса при восприятии или создании любой работы в искусстве как ребенком, так и взрослым профессионалом. Именно поэтому необходимо специальное развитие учителя — профессиональная «грамотность чувств».
—
Ребенку легче — он всегда играет роль, изображая себя паровозиком, даже рисуя этот паровозик. Взрослому, отягощенному грузом умений, знаний, с подавленным миром эмоций, труднее. Нужно внутренне освободиться от этого груза. Передать его рукам, освободив на время от него голову, открыв простор проживанию объекта изображения, душою ему уподобиться. Если это не удается, создается грамотное, но холодное, по сути не очень-то художественное произведение. Правда, внешне оно для глаза «оценщика» может быть даже выигрышнее прожитого, которое будет менее завершенным пластически, более корявым. Это нужно художнику. Педагогу — сложнее. Он должен ввести в уподобление других — целый класс! Роль режиссера — именно для педагога!
—
Еще труднее внешне отличить подлинное восприятие произведения от его восприятия «по знанию», когда анализируются лишь сюжет, элементы пластического языка, принадлежность к тому или иному течению, школе, национальной традиции, авторскому стилю. Такая беда может случиться даже со специалистами очень высокого класса. К сожалению, в воспитании искусствоведов — тоже. Тогда рождается «евнух», знающий «свой гарем, не зная наслаждения». Рождается сноб, лишенный способности чувственного, непосредственного восприятия искусства, или ремесленник (если практик искусства).
—
Да, довольно легко и приятно критиковать существующее положение, чувствуешь себя на высоте. Все ясно. Но отнюдь не ясно, как это преодолевать. А именно это главное. Особенно в условиях многих поколений родителей, учителей, профессуры, министров, воспитанных в сугубо научных, внеэмоциональных традициях понимания искусства. Да, они обкрадены ложным образованием в этой области, но сложность в том, что никто, кроме них, не может изменить ситуацию.
—
Как сделать так, чтобы все поняли, что к искусствам можно приобщать только через переживание, т. е. через уподобление? Тем более что метод такого обучения должен (для учителей) еще сформироваться, родиться, пройти адаптацию в разных педагогических коллективах. Но если этот метод действует при воспитании актеров, музыкантов-исполнителей, режиссеров, почему же изобразительное искусство должно отставать?
—
Учитель, научись сам? Нет, нереально. Чтобы учить этому учителей, чтобы разработать подобные программы и методики, необходимо понять, принять как азбучную истину, что учителю это необходимо не менее, чем умение грамотно рисовать. Ему необходимо это, чтобы учить детей не элементарным знаниям и навыкам «в области искусства», а самому искусству, т.е. вращивать их в саму образную структуру искусства, в единство его языка и содержания. А вращивания этого достигнуть без развития в самом себе этой способности нереально.
—
К сожалению, трудно еще осознать, что существует специфический объект — искусство, глубоко отличающийся от объектов научной сферы познания. Наука и искусство отличаются не только тем, что именно познают (реальность и эмоциональное восприятие реальности), но специфическими путями, способами познания мира. Подобное — подобным! Фактически это две стороны единой системы, два полюса дидактики.
—
Пора утвердить в педагогике равные права обоих исторически сложившихся систем познания. Пора уже разработанные теоретически позиции переводить в повседневную практику школы.
—
В художественной педагогике совершенно незаменим такой путь передачи опыта, как уподобление принимающего художественную информацию передающему ее. Даже больше: для самого создания этой информации необходимо уподобление творца объекту.
—
Реальность данной ситуации педагогике не только пора осознать, но и взять на вооружение. Нужно искать пути решения.
—
Извлечения из книги народного художника России, академика Б.М.Неменского «Педагогика искусства» (глава 4 Закон уподобления как одна из центральных проблем художественной педагогики).
—
Ныне большинство специалистов уже начали привыкать к идее, что искусство нельзя преподавать идентично наукам. Знания необходимы, навыки также, но их недостаточно. Разговоры о переживании, сопереживании, проживании — на слуху… Говорится, пишется, но на практике применяется чрезвычайно редко …. Необходимо специальное развитие учителя — профессиональная «грамотность чувств»…
—
Ребенку легче — он всегда играет роль, изображая себя паровозиком, даже рисуя этот паровозик. Педагогу — сложнее. Он должен ввести в уподобление других — целый класс! Роль режиссера — именно для педагога!
—
…Как сделать так, чтобы все поняли, что к искусствам можно приобщать только через переживание, т. е. через уподобление? Тем более что метод такого обучения должен (для учителей) еще сформироваться, родиться, пройти адаптацию в разных педагогических коллективах.
—
…В художественной педагогике совершенно незаменим такой путь передачи опыта, как уподобление принимающего художественную информацию передающему ее…